20 common phrase you could be using wrong

Source: www.grammarcheck.net

Vale Robert May, the legendary scientist who helped us understand ecosystems, chaos theory and even pandemics

 

   
     

       
        Royal Society
     

 

Hamish McCallum, Griffith University

Lord Robert “Bob” May, Baron May of Oxford, who has died aged 84, was one of the greatest Australian scientists of the past century.


He was awarded virtually every honour the British establishment could offer: a professorship at Oxford, the presidency of the Royal Society of London, a knighthood, a seat in the House of Lords, a role as chief scientific advisor to the UK government, and membership of the Order of Merit, a personal gift of the Queen restricted to only 24 living members.


Nevertheless, he remained a quintessential Australian, with a strong Australian accent and larrikin streak – he claimed to be the first person in the 350-year history of the Royal Society to get a swearword into its minutes.

---

 
   
      Read more:
      Robert Hooke: The 'English Leonardo' who was a 17th-century scientific superstar
   
 

---

May was born in Sydney in 1936 and originally trained as a physicist, becoming professor of theoretical physics at the University of Sydney in 1969. But in 1973 he shifted both continents and disciplines, becoming a professor of zoology at Princeton University, before moving to Oxford in 1988.


He brought the mathematical insights of a physicist to the then largely descriptive field of ecology, transforming it into a theoretical science with a firm mathematical basis. Nevertheless, he recognised the complexity of ecology in comparison with physics. I recall him saying “ecology is not rocket science – it’s much harder than that”.


His legacy is particularly important in the current crisis. The basic reproductive number of a disease, R0, is a statistical concept that permeates much of the discussion on how to manage the coronavirus pandemic. If we can reduce it to below one and maintain it there, we can eliminate the disease.


With his long-term collaborator, Professor Roy Anderson from Imperial College, May brought this concept to the management of infectious diseases more than 40 years ago. This distillation of a complex ecological process into a simple mathematical concept was typical of his scientific insight.

---

 
   
      Read more:
      6 countries, 6 curves: how nations that moved fast against COVID-19 avoided disaster
   
 

---

May made many other major contributions to ecology. One of his earliest insights, which remains crucially important today, is that complex ecosystems are not necessarily more resilient than simple ones.


Ecologists had assumed that diverse and complex ecosystems such as coral reefs and tropical rainforests were better able to resist disturbance. But May’s mathematical models showed this was not the case. As we enter an era of unprecedented human impact on the natural world, we would do well to remember this key insight.


May was also one of the leaders in developing chaos theory, showing that simple ecological systems can show extraordinarily complex and unpredictable behaviour.


More recently, he brought his ecologist’s perspective to bear on another type of complex, dynamic system, by analysing the behaviour of financial markets.

           
           

              Robert May (front row, second from right; the author is second from right in the back row) loved walking in nature as well as studying it.
              Hamish McCallum, Author provided
           

         

Although he was in no way a field ecologist, he had a longstanding enthusiasm for nature. Until the final few years of his life, he organised annual walking trips to the European Alps with his ecological colleagues. Fit and wiry, not to mention intensely competitive, he was a hard man to beat to the top of a mountain.


Compared with his huge success in the UK, May remains comparatively unknown in his native Australia. However, he did receive our highest honour, a Companion of the Order of Australia, in 1998.


As the world grapples with the coronavirus pandemic, using the modelling methods he had a hand in developing, we should remember and appreciate his world-class contributions to science.


Hamish McCallum, Professor, Griffith School of Environment and Acting Dean of Research, Griffith Sciences, Griffith University


This article is republished from The Conversation under a Creative Commons license. Read the original article.

Нет предела изобретательности человека в стремлении сделать гадость ближнему

На что только не идут люди, чтобы досадить ближнему.

20 мая 1736 года тело Сэмюэля Болдуина было, согласно его завещанию, похоронено sans о ceremonie в море, недалеко от Лимингтона в Хэмпшире. Мотивом этого странного желания была обычная вредность: эсквайр хотел лишить свою жену возможности и удовольствия «станцевать на его могиле», о чем она неоднократно предупреждала его на тот случай, если переживет его.

Верность и музыка для короля

Как ни относиться к Ричарду Львиное Сердце, одного у него отнять нельзя - это несколько замечательных легенд, причиной появления которых он стал. Образ Ричарда в средневековом сознании (как и в более поздние периоды) породил легенды, которые включают героизм, рыцарство и романтику. Всё, что так дорого человеческому сердцу.

Одна из этих историй рассказывает о его пленении в Австрии и о том, как его преданный менестрель Блондель нашёл его.

Хотя Ричард был полон решимости остаться в Святой Земле и победить Саладина, его французский соперник Филипп Август постоянно интриговал, создавая союзы, которые помогли бы ему захватить владения отсутствующего английского короля во Франции. Филипп был реальной угрозой, не в последнюю очередь из-за его растущей дружбы с жадным младшим братом Ричарда, принцем Джоном. Хотя пришла осень и Средиземное море становилось коварным, Ричарду пришлось рискнуть, чтобы вернуться на английскую землю, вернуть контроль над своим королевством и подготовиться к неизбежной схватке с Филиппом.

К сожалению, Ричард потерпел кораблекрушение во враждебной стране (между Венецией и Аквилеей, согласно летописцу Роджеру Хаудену). И хотя он сделал крюк в 500 км, чтобы избежать опасности, он был захвачен 21 декабря 1192 года герцогом Леопольдом Австрийским недалеко от Вены.

 Леопольд был союзником Ричарда, но союзником обиженным. Совсем недавно Ричард очень обидел Леопольда, повесив свой флаг в Акко, и Леопольд не чувствовал добрых чувств к оскорбителю и бывшему союзнику. Леопольд передал Ричарда императору Священной Римской империи Генриху VI, который держал его в плену более года, в то время как англичане собирали 100 000 фунтов стерлингов, необходимых для его освобождения. 

100 000 фунтов в конце 12-го века!!!

 

Генриху VI не потребовалось много времени, чтобы очень быстро схватить всех, кто сочувствовал Ричарду, и кто мог знать, где он находится. Тогда-то и возникла легенда о менестреле Блонделе, который два года странствовал по Европе и распевал песни для своего сюзерена. Легенда гласит, что Блондель нашел Ричарда, услышав, как тот поет в своей камере песню, сочинённую им вместе с Блонделем. Это была особая песня, которая объединяла двух мужчин и позволила Блонделю сообщить союзникам Ричарда, где его держат.

В хрониках нет записей о спасении Ричарда Блонделем и первое письменное упоминание о нем, похоже, появилось в 1260 году в «Менестреле Реймса», согласно Дэвиду Бойлу в «Песне Блонделя». Этот рассказ 13-го века порождает ряд вопросов у историков, потому что они написаны через много лет после смерти Ричарда, а также написаны кем-то, называющим себя менестрелем (а кому еще лучше передать рассказ о героическом менестреле?), Но образ преданного слуги и захваченного короля сегодня так же неотразим, как и тогда.

 

 

Есть некоторые моменты, делающие историю правдоподобной: ведь в то время действительно жил настоящий музыкант и поэт Блондель де Несле, и ему приписывают много прекрасных песен. Не зря Вальтер Скотт в романе о Ричарде так много внимания уделил их добрым отношениям.

Однако, как и у многих, происходивших не из королевской семьи, его жизнь не была подробно записана, поэтому между ним и Ричардом в летописях нет конкретной связи. Известно, что Ричард, являющийся наследником трубадурских традиций Аквитании, писал свои собственные песни, поэтому для него не было бы необычным иметь песню, имеющую особое значение. Во время заключения он даже написал песню, которую вы можете прослушать

Однако нет никаких доказательств каких-либо совместных произведений Ричарда и Блонделя де Несля.

Какова бы ни была правда о Блонделе и Ричарде, эта история - прекрасное дополнение к легендам, которые крутятся вокруг жизни и правления Ричарда как короля. 

Памятник их легендарной дружбе стоит у руин замка Дюрнштайн в Австрии, где, как говорят, Ричарда нашел Блондель. Подобно песням, оставленным Ричардом и Блонделем де Несле, их статуя и ее окружение достойны легенды.

Верность и рыцарственность столь редки в нашем мире, что человечество тысячелетиями благоговейно хранит память хотя бы о легендарных их проявлениях.